Открыть страницу в новом окне
Чтобы открыть страницу в новом окне, нажмите клавишу "Shift" и, удерживая ее, нажмите на ссылку.
Старайтесь не открывать больше 5 окон.
Православный опыт молитвы и его отражение в духовных песнопениях
Слушая песнопения Русской Православной Церкви, человек, воспитанный на музыке светской (и достаточно близкой к ней западноевропейской духовной музыке), не может не почувствовать их глубокого своеобразия. Основная цель пения в храме - помочь молитвенному сосредоточению верующих. Поэтому объяснить особенности церковных песнопений можно только исходя из православного опыта молитвы.
Пожалуй, наиболее удивительное свойство традиционных церковных песнопений - отсутствие в них открытой эмоциональности, спокойствие, сдержанность звучания. "Во всех случаях, радостных или печальных… хор обязательно должен повествовать о небе, подымать горе сердца слушающих. А потому пение его должно быть строго бесстрастно, даже тогда, когда содержание песнопения требует некоторой экспрессии", - пишет в своих "Жизненных правилах для регента-любителя" протоиерей Анатолий Правдолюбов (1). Однако такое пение может оказывать на слушающих очень сильное воздействие. В начале 30-х гг. в соборе Богоявления в Дорогомилове пел хор иеромонаха Пимена (будущего патриарха). Этот хор отличался единством тембров, строгим, ровным, бесстрастным звучанием. По воспоминаниям о. Анатолия, он "во время службы, потрясенный неземным пением хора о. Пимена, упал на колени в алтаре и плакал, вспоминая владимировых послов, сказавших князю: "Мы не знали, где мы были, на земле или на небе" (2).
Кажущееся противоречие между бесстрастием и сильным воздействием на молящихся так разрешается в "Жизненных правилах": "…Пламенение молитвенного духа ярче и глубже бывает, чем любая из земных самых пылких страстей, но имеет особый, возвышенный, чуждый всего плотского характер… Поющие чувствуют всегда присутствие Бога и сознают необходимость прилично-благоговейным образом взывать к такому неизмеримо-великому Существу. Уже это сознание одно ставит хор в известные рамки, несмотря на пылкость чувств, переполняющих души поющих" (3).
Постоянное чувство присутствия Бога определяет собой направленность церковного пения. Музыка, исполняемая в концертах, проходит путь от композитора через исполнителей к внутреннему миру слушателей. Музыка, звучащая в храме, обращена к Богу. Хор поет от лица всех присутствующих, каждый из которых присоединяет к общей молитве, выражаемой через пение, свою личную молитву.
Напомним о том, что, по святоотеческому определению, "качество истинной молитвы состоит в том, когда ум во время молитвы находится во внимании, а сердце сочувствует уму" (4). Из этого определения ясно, что важнейшей задачей хора является донесение до сознания слушающих слов песнопения. Сердечный отклик должен возникать как ответ на священные слова, а не как следствие эмоционального "внушения". "Истинное богослужение, истинная молитва не порождают чувств как бы извне, - пишет митрополит Антоний Сурожский. - Они дают свободу самым глубоким, самым подлинным чувствам подняться изнутри на поверхность. И эти чувства, раз уж они родились, никогда не угаснут" (5).
В молитве нельзя допускать какого бы то ни было самовозбуждения. "…Все, что произойдет в душе, должно быть от Бога. Он должен вложить в нас чувства; Он должен дать нам мысли; Он должен направить нашу волю… но мы не должны это делать путем как бы взвинчивания себя" (6).
Задачам церковной молитвы идеально отвечает обиходное пение. Что же касается композиторских сочинений, то они далеко не всегда соответствуют им. На протяжении последних веков (начиная со второй половины XVII века) постепенно утрачивалось понимание церковного пения как формы самого богослужения, устанавливался взгляд на него как на "украшение" службы. Молящиеся из сознательных участников богослужения превращаются в пассивных слушателей. Увлекаясь благозвучным, создающим настроение пением, они перестают обращать внимание на текст, на совершающееся богослужение и уходят в частную молитву.
Особенно этому способствуют произведения с чересчур яркой, открытой эмоциональностью. Такие произведения передают чувства композитора (зачастую не связанные со смыслом текста и с порядком богослужения), которые через поющих "внушаются" верующим. При этом нарушается необходимая для церковного пения направленность: от лица всех присутствующих - к Богу.
Надо сказать, что православная традиция вообще не придает слишком большого значения чувствам, испытываемым во время молитвы. Святитель Феофан Затворник в одном из своих "Четырех слов о молитве" говорит: "Если ты хочешь знать, хорошо ли ты молился, не ставь вопрос о том, что ты пережил, а ставь вопрос: после молитвы выросло ли у тебя желание быть более верным Христу и исполнять Его волю".
Характерно, что традиционным обиходным песнопениям свойственна некоторая неопределенность ладового наклонения, при том что в нашем восприятии ладовое наклонение является основным носителем эмоции.
Композиторская субъективность и яркая эмоциональность находят выражение и в аккордовом мышлении: уменьшенные септаккорды, двойная доминанта - все это средства сильного воздействия, не вполне уместные в церковной музыке.
Некоторые поющиеся в храмах произведения напоминают о "первом образе молитвы", описанном преподобным Симеоном Новым Богословом. Особенностью этого вида молитвы является игра чувств, причем святой предупреждает, что долгая остановка на нем приносит большой вред молящемуся. В этом отношении показательно песнопение А. Веделя "Покаяния отверзи ми двери", в котором, по словам знатока знаменного распева Б. Кутузова, "религиозно-субъективный драматизм… доведен до крайнего предела" (7). Постоянная смена резко контрастных образов делает почти невозможным сосредоточение на словах молитвы. К веделевскому "Покаянию" можно в полной мере отнести слова, сказанные Рене де Шатобрианом о кантате Дж. Перголези "Stabat mater": "Перголези явил в "Stabat mater" все богатство своего дарования, но удалось ли ему превзойти безыскусное церковное пение… Пожелав сделать всякий стон души непохожим на предыдущий, он не учел одной из основ теории страстей. Разнообразие неизбежно рассеивает внимание, а чувству необходима сосредоточенность".
Далеко не все произведения, хорошо воспринимающиеся в духовных концертах, уместны во время церковного богослужения. И напротив, многое из того, что совершенно органично сочетается со службой, невозможно представить себе звучащим с концертной эстрады. Музыкальная сторона некоторых церковных песнопений отличается крайней простотой. Таковы известное "Великое славословие" и значительно менее распространенная "Милость мира" (фа-мажор), гармония которых состоит всего лишь из двух аккордов - тоники и доминанты. Такая простота - своего рода аналог, в условиях многоголосия, аскетизму древних одноголосных распевов. Скупость и сдержанность музыкальной поддержки слов молитвы являются вполне оправданными. Они предполагают со стороны молящегося определенные усилия для того, чтобы войти в молитвенное состояние. А это как раз и соответствует духу православной молитвы. "Одухотворенность дается в ответ на усилия, - размышляет священник и церковный композитор протоиерей Николай Ведерников. - Благодатное состояние не приходит само собой, а через труд, подвиг. И духовная музыка призвана помочь обрести состояние духа, свойственное возношению молитвы" (8)
ПОСЕЛЕНИЕ и Ашрам Приглашаем
всех, кто хочет посвятить свою жизнь
Всевышнему, познанию Истины и обретению
Просветления и Освобождения, принять
участие в работе по организации и строительству
поселения.
